Дура миттуанская

[Ангвен]

Эх-ма, раз пошла такая пьянка - апология Дарта Вейдера, - режь последний огурец!

                        ДУРА   МИТТУАНСКАЯ

                         ДВОЙСТВЕННОСТЬ

- Ого! Какие люди в нашем захолустье! Кого на этот раз выслеживаешь?.. Молчу, молчу!.. Или - как угодно, ты мою натуру знаешь... Эй, ты не вздумай мне эту дрянь ставить! Вот, другое дело. Ладно, что тебя интересует? Скандал в игорном доме? Ха! Нет, история, конечно - потеха, да... Короче, был один завсегдатай, не из крупных, но, знаешь... больной уже на всю голову. Повадился он в последнее время приходить со служанкой... да нет, девчонка, соплячка, типа "подай-принеси-пошла вон". И стал выигрывать, и заметь: на простых механических игрушках, типа кости, рулетка, - сечёшь? Хозяева туда-сюда - вроде всё чисто, а он наглеет и наглеет. Ну - дурак. Короче, оказалось: эта девчонка владеет теле... кинез - так, что ли? Ну, типа джедай. Нет, его не убили. И девчонку не убили, ты что? Понимают же, какая это ценность. Вот он малость очухается... ну да, рыло-то ему начистили... так ты погляди, как у него эту соплячку наперебой торговать станут, а он небось пойдёт кочевряжиться... Нет, имён не знаю, но могу разузнать. За отдельный расчёт, само собой...

- Шми! Не реви! Шми! Шми, дура человеческая, да не убивайся ты так! Что я, не понимаю? Да будь моя воля, я бы твою Лину ни за какие деньги... ну, за такие гроши точно не продал бы. То-то и оно, что не моя воля была... Ха, видела бы ты его! Как взглянет - мороз по шкуре, оба языка отнимаются... Нет, Шми, он же не дурак, понимает же, какое сокровище ему почитай что даром досталось... Да что ты думаешь, если бы это помогло, я сам бы тебя не послал у него в ногах валяться? Нет, что сделано, то... Шми! Шми, не реви! Шми, ты не забывай, что ты - кормящая матерь! Заболеешь или, сохрани боги, помрёшь, - что я с твоим Ани делать стану? Кормилку нанимать? Это на какие шиши? Ну, всё, всё... Нет, откуда - не знаю и спрашивать не собираюсь. И тебя не пущу. Шми! Я тебя когда-нибудь обижал? А теперь запру и на цепь посажу, если не уймёшься, - для твоего же блага, пойми, дура неблагодарная...

Девочка лет восьми, тихо плача, брела по болоту. На ней была довольно длинная юбка из грубой серой материи, поверх - той же ткани кофта, перетянутая матерчатым поясом, чуть ли не трижды обёрнутым. Один башмачок, увязнувший в грязи, она потеряла. Девочка шла, всхлипывая, утирая нос мокрым и грязным подолом кофты, глядя под ноги, а не по сторонам. Собственно, по сторонам ничего и не было видно. Сумрак, туман. Кто-то заунывно покрикивал вдали. Кто-то пролетел, взбаламучивая мгу большими крыльями. Под ногами чавкала грязь, упруго покачивалась подушка переплетённых корней и стеблей.
Девочка шла как по ниточке, обходя только оконца чистой воды. Что-то поспешно выдернулось из-под её босой ноги: чей-то голый и скользкий хвост. И тут же неподалёку с шумом и брызгами взметнулась на длинной шее зубастая голова.
- Ой, - сказала девочка, остановившись. - Я нечаянно. Прости, пожалуйста.
Голова оскалилась и зашипела, раздувая ворот-капюшон. Показались кольца гибкого тела. Девочка покачала головой:
- Ну что ты, не бойся. Я тебя не съем.
Тварь убрала капюшон, пригнулась и скользнула в туман. Девочка вздохнула, вспомнила опять, что совсем одна, и пустилась дальше, утирая слёзы. Куда она шла, зачем, - она об этом не думала. Даже не сознавала необходимости. Просто шла.
Стали попадаться полусгнившие стволы деревьев; некоторые, умирающие, ещё стояли. Местность повышалась. Стало будто светлее, и с горки навстречу девочке заковылял маленький старичок с палочкой. Девочка не испугалась, не удивилась, не обрадовалась.

- Здравствуйте, дедушка.
Он грустно посмотрел на неё снизу вверх, вздохнул.
- Никто не спасся больше, м-м?
У неё задрожал и скривился рот.
- Я не хотела... Я не знала, что так получится... А чего он меня ударил! Меня никто не бил, даже хозяин! Я не хотела, правда!
Вокруг её сжатых кулачков замерцали искорки. Старичок помрачнел ещё больше, глаза его сузились, - точно он стоял на ледяном ветру.
- Тише. Ты же не хочешь мне вред причинить, нет?
Она испугалась, замотала головой. Руки её разжались. Старичок одобрительно кивнул.
- Хорошо. Да, правильно делаешь, когда хочешь. Зовут тебя как?
- Элина.
- А родители кто?
- Мама. Шми.
Подумала и добавила:
- Скайуокер. А папы нет.
- Пойдём со мной... Где вы жили?
- Дома. Потом на корабле. Большом.
- Называется как?
Она задумалась, пожала плечиками. Потом спросила:
- Вы меня отвезёте к маме?
- Хм... Ты не сердись, но не в скором времени только. Ведь тебя продали, взяли у матери и увезли, - так?
- Ага.
- Подумай: вернёшься ты, узнает тот, кто купил тебя, что не погибла ты в крушении, и снова тебя заберёт. И мама не сможет защитить тебя.
- Не сможет, - согласилась девочка. - Она за братика боится, и я тоже.
- Какое-то время скрываться тебе нужно. И ещё очень нужно тебе - научиться сдерживать свои силы, не губить других, во гневе даже.
У неё на глаза снова навернулись слёзы.
- У меня это внутри сидит. Злое и сильное. Я его боюсь.
- Нельзя бояться. Сила с тобой. Какой она будет - злой или доброй, - от тебя одной зависит. Владеть Силой учиться нужно.
- Вы научите?
Он опять вздохнул, приопустил длинные ушки.
- А другое что остаётся мне?
Девочка сказала:
- А я вам мантию подошью, она вам длинновата. Я умею. Вы здесь живёте?
- Бываю я здесь. Время от времени.

- По-видимому, нужно собрать Совет...
В голосе магистра Винду слышалась абсолютно не свойственная ему нерешительность, и объяснялась она тем, что магистр Йода о такой, казалось бы, естественной вещи даже не упомянул. И сейчас он молчал, опустив голову, чертя по полу посохом. Что-то необычное. Винду ждал.
- Купили её, - наконец сказал Йода. - Не смирятся с потерей легко. Будут искать. Кто - не знаем мы. Много неясного. Лучше в секрете держать.
Винду ушам своим не верил.
- В Совете есть кто-то, кому вы не доверяете? - спросил он осторожно.
- Не более, чем себе.
- Имеем ли мы право скрывать от Ордена обретение Избранной?
- Хм... Избранная ли? Если есть Избранная, значит, и ситхи есть, м-м? Где же они? Слепы мы, либо не Избранная она... Пророчество! Хм! Знаем ли мы исток его и истинный смысл? Неясного много слишком. Подождал бы я.
- Но Совет должен принять решение об обучении её.. или об отказе от обучения.
- Уже само собой решилось это. Обучать придётся её - контролировать Силу, иначе опасна она станет.
- О да! Если она уже умеет направлять Силу, и к тому же, вы говорили, Тёмную сторону...
- Да, - Йода поднял голову. - Либо учить её, либо убить.
Движением бровей Винду выразил неудовольствие столь радикальной постановкой вопроса, однако промолчал. Маленький магистр продолжил:
- Одобрение Совета для обучения рыцаря требуется. Но рыцарем Элине не быть. Мало способности Силу направлять, ещё другие качества ребёнок иметь должен. Нет их у Элины, и привить поздно уже: сформировался человек. Глуповата она... то есть быстро соображать не умеет.
- Тугодумка?
- Да, так сказать можно... Трусовата. Нерешительна. Послушна, но инициативы не проявляет. Нет в ней злобы, но, боюсь, и истинной доброты нет, а есть нежелание конфликта, к комфорту душевному тяга. Не борец.
- Подходящая почва для Тёмной стороны.
- Да. Попадёт в дурные руки - много бед причинить может.
- Но известны случаи, когда без постоянной практики способность направлять Силу атрофируется.
- Не у неё! Понять ты должен: без малейшего усилия единение с Силой даётся ей, и двояко даётся: в миг душевного равновосия или наоборот, на всплеске эмоций... не самых добрых...
- И в этом случае - Тёмная сторона?
- Именно так.
- Даже не припомню ничего подобного. Есть богатый опыт подготовки рыцарей, обучения владению Силой, но эту девочку, как я понял, придётся обучать не только контролю, но и отказу от Силы? Задача. Действительно, я не представляю, кто может быть учителем в этом деле.
- Я могу. Только вне Храма. Если поймёт её покупатель, что выжила она, где искать её будет, как не в Ордене?
- Вы покинете Совет на всё время воспитания этой... не-джедая?
- Не оставлю я Совет, а Элину отправлю, наведываться к ней стану; будет у неё и постоянный наставник. Наставница. Помнишь ли ты Кунти?
Ещё бы Винду не помнил эту темнокожую пышечку-хохотушечку с Набу! Они были одногодки, учились вместе, но Кунти не сумела развить свои способности, влюбилась, покинула Орден... Кажется, продолжила образование по линии археологии, потом... Винду не знал. А вот учитель, похоже, ничего не упускает.
- Работает Кунти ныне на Миттуа, в Просветительской Миссии. Была замужем, мужа и ребёнка потеряла. Рада будет взять девочку. И Орденом она взращена, знает много о Силе, правильно будет в свою очередь растить ученицу.
- Доверить Избранную... частному лицу? Не магистру, даже не рыцарю?
- Она и станет сама частным лицом.
- И мы должны будем мириться с существованием огромного, неподконтрольного нам могущества, сдерживаемого только разумом и совестью самой Избранной?
- А как мирится Республика с существованием Ордена, м-м?
Винду готов был ответить: он был фанатично предан Республике и отвечал перед ней за Орден. Но вдруг он посмотрел на Орден глазами обывателя, имя которому легион... и промолчал. Да, это неизбежно: такое могущество должно вызывать страх. И преодолевая этот страх, народы всё же оказывают Ордену доверие.
Йода внимательно смотрел на него.
- Сказал я: или убить. Хотя, может, заточить ты её замыслил? Глаз не спускать, содержать в пределах Храма? Убить честнее будет, по-моему.
- Воля ваша, учитель, но один я не могу взять на себя такую ответственность. Не вправе.
- Сделать ответственность поменьше хочешь ты, м-м? Разделить на кусочки, разложить на чужие плечи?
- А вы сами что сейчас делаете?
Йода, фыркнув, снова стал чертить узоры палкой. Винду перевёл это про себя:"Ишь ты какой умный". Наконец маленький магистр пристукнул посохом.
- Признанный лидер Совета ты. Моё мнение знаешь. Решай.

Когда рыцарь Квай-Гон сообщил Совету о своей татуинской находке, у Мэйса Винду чуть не сорвалось: "Как, ещё?.." Но это был магистр Винду, и он сохранил на лице выражение спокойного внимания, взглядывая на Йоду. Учитель казался в меру заинтересованным и озабоченным, хотя известие было гораздо удивительнее, нежели обретение первой Избранной. Винду даже переспросил Квай-Гона, не ошибся ли он, прекрасно сознавая, кого он переспрашивает и о чём.
И едва дождался возможности переговорить с Йодой наедине.
- Что скажете, учитель? Что это может означать?
Он не хотел услышать: "Не видна взору Тёмная сторона". Маленький магистр только вздохнул, повесив ушки.
- Говорила ведь она о брате своём...
- Но разве могли мы даже мечтать о подобной щедрости Силы! В Пророчестве нет даже намёка на появление двоих Избранных!
- Хотя если двоим суждено родиться, то, скорее всего, в одной семье, м-м?
- Но что может означать такая двойственность? Или - что равновесие Силы будет нарушено настолько, что потребуются усилия двоих, или... что один из них может обратиться к Тёмной стороне? И если судить по началу пути, - кто станет этим отступником, как будто очевидно...
- Слишком очевидно. Немного чересчур очевидно, м-м? Ничто не таково, каким кажется.

Элина о чём-то напряжённо размышляла. Йода не мешал. Лишь когда она, видимо, зашла в тупик или пришла к неприятнейшему для себя выводу, Йода поднял голову и взглянул на неё.
- Спроси. Сейчас рядом я; завтра улечу надолго.
- Не нравится мне: "Нет эмоций, только покой", - выдохнула Элина.

[Ангвен]

Не ей, с её неглубокими чувствами, отвергать первый принцип, подумал Йода. Тоска по матери залечилась быстро. Ему самому, своему учителю, в его короткие наезды она искренне радовалась, но и прощалась без горечи. Доведётся расстаться с наставницей - тоже переживёт легко. Не привязчива, просто уживчива, как миттуанский зверёк кош.
- Говорили мы уже об этом, - напомнил Йода.
- Да. С недобрыми чувствами всё ясно. А хорошие отбрасывать - это неправильно.
- Понимаю тебя. Но ничто не таково, каким выглядит; глубже учись смотреть. Любовь к кому-то или к чему-то бескорыстной кажется. Ослепляет. На самом деле, незаметно, любишь и себя, любимого, тоже. Даже в самоотверженности своей любишь свою жертвенность. Капля яда, которая всё отравить может, - ибо самого себя видеть хорошо и оценивать правильно - трудно, не все способны. А всякое проявление своего "я" мешает единению с Силой.
- И не надо. Не нужна мне Сила такой ценой.
Не джедай, в сотый раз подумал Йода.
Элина продолжала:
- Миллиарды разумных существ без этой вашей Силы обходятся. Живут и исполняют свой долг. И успешно.
- Тебе дано больше, чем им. Дано больше, чем другим джедаям. Больше, чем мне. Отдать свой дар другим - разве не долг твой?
- А если я чувствую, что идти этим путём - неправильно? Закрыть глаза, поступать, как велят, и, может быть, посеять семена зла в то, что буду делать для других?
- Не пойму, что смущает тебя.
- Отказаться от чувств - не значит ли отказаться от лучшей части своей личности? Может ли этого требовать Сила?
- Весьма твоя личность дорога тебе, м-м?
Элина покраснела.
- Ну, не знаю. Вы говорили: не думай, а чувствуй. Если думать и рассуждать, вы, конечно, правы. А сердце говорит другое.
- Может быть, не сердце? Может быть, маленькое "я", которое вырасти хочет? Стать центром Вселенной? Легко это; ты познала Тёмную сторону, помнишь.
Она помотала головой, улыбнулась.
- Учитель, я туда не вернусь. И говорит с вами не мой эгоизм. Это я не думаю, а чувствую. И от лучших чувств своих не отрекусь.
Не джедай, в сто первый раз подумал Йода. Против заблуждений разума он нашёл бы аргументы. Против эмоций был бессилен.

[Rebel Dream]

Интересно... можно еще? Очень надо! Так редко вводимые автором новые персонажи пишутся так интересно!

Это не первая сестра Анакина, на которую я натыкаюсь - но первая, которая мне нравится.
И мне в первый раз хочется дать Йоде по ушам за высокомерность...

Продолжайте, пожалуйста!

[Ангвен]

Это - присказка, не сказка. Сказка будет впереди.

[Ангвен]

СЕНАТОР
Сенатор от Миттуа - последнего приобретения Республики - вызывала не интерес (кому интересен представитель отсталого нищего народа без влияния, без реальной власти!), а скорее любопытство. Знали, что она принадлежит одной из царствующих семей, получила образование в республиканской Миссии, там же работала и экстерном закончила курс какого-то совершенно непрестижного провинциального университета по специальности "История и философия вооружённых конфликтов".
Не самая молодая, но одна из самых молодых сенаторов-женщин. Незамужем, держит себя чрезвычайно строго. От положенных по штату помощников отказалась, ограничившись дроидом-секретарём. Собою нехороша, даже не мила, но скромна, приветлива, любезна, одевается просто. А вообще, конечно, тупая варварка, как все миттуанцы.
Из традиционной речи вновь избранного сенатора:
- Попробуйте взглянуть со стороны на привычный житейский обиход, на так называемый здравый смысл: так ли уж он здрав? Современные средства связи позволяют передавать информацию мгновенно на немыслимые расстояния, - и что же они передают? Кроме официальных сообщений - что? Забавы? Зрелища? Много ли для ума, для сердца? На Миттуа из города в город на повозках возят письма, где люди прекрасным языком рассказывают родным и друзьям о своей жизни, рассуждают о событиях, делятся переживаниями, изливают свою душу. Такими ли сообщениями обмениваются жители просвещённого Корусанта? Любому из вас в любой момент времени доступны все сокровища всех культур. Сказать вам, сколько человек... простите, граждан - посетили за год информаторий Кореллианского музея древней скульптуры? Я была шестой. И это - что касается, так сказать, потребления культурных ценностей. А кто из вас, господа, умеет петь, танцевать, рисовать, кто владеет художественным словом? На Миттуа нет женщины не рукодельницы, нет мужчины, не импровизирующего песен. Дилетантство? Да, но по мне - почтеннее создавать своё, пусть несовершенное, чем потреблять чужое... и не всегда совершенное. Я не зову назад, к примитивизму юных цивилизаций. Я надеюсь, что можно пробудить души, оглушённые и убаюканные суетой технического прогресса. Есть миры, где жизнь духа протекает в гармонии как с природой, так и с технической средой: Альрераан, Итор и другие, их, к счастью, немало. Я хотела бы, чтобы опыт этих миров стал всеобщим достоянием и образцом. Ибо душевное огрубление огромных масс населения - это не пустяк, это серьёзная угроза для цивилизации. На грубой почве могут произрастать только страшные всходы: нетерпимость, презрение, самодовольство. Существо духовное превращается в разумное животное, которому дайте только еду и развлечения - и оно станет повиноваться дающему не задумываясь, в любом деле. Желаете ли вы этого, господа сенаторы? Или кто-то из вас именно этого и желает?..
Иных она позабавила, иные задумались, кто-то сокрушённо покачал головой, кто-то зевнул.

А вот верховный канцлер встретился с варваркой запросто, без церемоний, очень хвалил её выступление: в наше время культура действительно отодвинута на второй план, и прекрасно, что нашёлся сенатор, напомнивший о высшем назначении прогресса; и как-де госпожа деи Эсте похожа на него самого в давние времена - молодого, наивного провинциального политика, выдвинутого в Сенат...
- ...Есть мнение, госпожа деи Эсте, что вы могли бы стать достойным Советником по делам культуры. Как вы на это смотрите?
- Советником при... канцлере?
- Я уверен, мы с вами превосходно сработаемся. Согласны?
Она молчала, насупясь.
- Какие затруднения, госпожа сенатор?.. Разумеется, скромность украшает политика, но не нужно недооценивать своих сил. У вас будут необходимые помощь и поддержка.
- Нет.
- Почему? Уверяю вас, вы справитесь.
- Конечно.
Он немного опешил: последнее слово отнюдь не было согласием.
- В чём дело, госпожа сенатор? Вы не хотите работать со мной? Что-то личное?
Она всё молчала и хмурилась, уставясь в пол: ни дать ни взять - упрямое дитя.
- Говорите, я не обижусь. Честное слово. Ну? Где же ваша знаменитая миттуанская откровенность?
Она колебалась. Из опаски или из-за нежелания обидеть? И вдруг подарила:
- Вы нехороший человек, канцлер Палпатин.
Он лучезарно улыбнулся. Она неловко поклонилась, повернулась и ушла. Улыбка канцлера медленно угасла.
- Такая упрямка... это минус. Но такая дурочка! Это плюс.

[Ангвен]

- Простите, коллега, но военное время диктует свои законы. Решение очень многих вопросов придётся отложить.
- Позвольте с вами не согласиться. Знаете, у нас на Миттуа не одно столетие война считалась естественным состоянием общества...
- Ну не варварство ли это, дорогая моя?
- Согласна. Однако это научило миттуанцев даже в разгар военных действий жить без паники и, так сказать, чрезвычайщины. Принимать в Советах взвешенные решения, обращённые в будущее, а не в настоящее, которое ежеминутно оборачивается прошлым... Я хочу сказать, что если Республика не решит, что ей делать со своей нежданно обретённой армией, то в скором времени эта армия будет решать, что ей делать с Республикой.
- Полноте. Нас заверили в абсолютном послушании этих... клонов.
- То-то и беда. Они не задумаются, законный или преступный им отдан приказ, они просто выполнят его. И какой у них будет статус, у солдат этой огромной армии? Даровать им гражданство? Если нет, то почему? Они верные защитники Республики, они люди, хоть и в чём-то... ущербные. А тогда как быть, скажем, с их избирательным правом?.. Ладно, это пусть подождёт. Но вот что жизненно необходимо, буквально даже вчера, а не сейчас - это вывод Ордена из боевых действий. Только дипломатия и спасательные операции.
- Силы всевышние, что вы говорите, сенатор! Кто же будет командовать клонами?
- Среди клонов есть командиры. А джедаи... Они не могли самоустраниться, они сознают свою ответственность: ведь война началась, в конце концов, со спасательной операции Ордена. Поэтому Сенат должен приказать им.
- Но зачем?
- Что вы знаете о Тёмной стороне силы, коллега?
- Ну... скажем так: общеизвестные вещи.
- Война несовместима с принципами Ордена. На войне джедай-командир вынужден ежеминутно принимать ужасные решения. Это не может не разрушать его личность.
- Хм... Знаете, ходили странные слухи... Мастер Биллаба... Мастер Балк... Вы это имеете в виду?
- И это тоже.
- И вы намерены внести законопроект...
- Да. Вы поддержите?
- Я должен подумать, подумать... Мне кажется всё же, что вы излишне драматизируете ситуацию.
Элина вдруг обернулась.
Сенаторы - прожжённый политик и молодая варварка с Миттуа - беседовали под аркадой порта. К ним приблизился юноша и стоял поотдаль, ожидая возможности прервать разговор сановников. Элина узнала его: ученик рыцаря Кеноби, они встречались на Миттуа в памятный день её боевого крещения. Но паренёк очнь изменился. Немного, казалось, прошло времени, а вот уже язык не повернётся назвать его мальчишкой. Перед Элиной стоял молодой мужчина, хлебнувший горя, закалённый в борьбе. Даже странно было видеть у него смешную косичку падавана. И ещё: что-то не так было с его правой рукой.
- Прветствую, господа сенаторы. Простите, что прерываю. Сенатор Эсте, вы помните меня?
- Ещё бы не помнить. Мы так внезапно расстались...
- Да, и я только потом узнал, что в том деле с двумя скульпторами вы, собственно, всё сделали за нас.
- Преувеличиваете.
- Почти нет. Я непременно хотел сказать вам это, а ещё извиниться за свою дерзость...
- Ну, я тоже вела себя... как девчонка.
- Что позволено даме, непозволительно для джедая. Но с тех пор у меня не было возможности видеть вас, а теперь мы с учителем улетаем и, вполне вероятно, не вернёмся...
- Откуда такой пессимизм? - ободряюще возмутился сановный собеседник Элины. - Где же ваша джедайская уверенностьв себе?
- Она со мною, сенатор, - падаван слегка поклонился, - но Орден несёт потери, и я ничем не лучше других...
Последние слова он произнёс как-то странно, словно вдруг усомнился в них. Элина сочла это дурачеством.
-...поэтому я, рискуя навлечь ваш гнев, решился...
Он напрягся, бросил взгляд через плечо.
- Учитель зовёт меня. Прощайте.
Он снова поклонился, на этот раз - Элине, и очень серьёзно. Она с нежностью протянула руку благословляющим жестом, как это принято на Миттуа.
- Да пребудет с вами Сила, с тобой и твоим учителем.
- Будь вы рыцарем, сенатор, я пожелал бы вам того же.
- Так пожелайте, беды не будет, - улыбнулась Элина.
Но он уже бежал к площадке, где у трапа лёгкого курьерского корабля его поджидал наставник. Элина приветственно махнула рыцарю рукой, и тот ответил вежливым взмахом. Джедаи ступили на трап, который тут же стал подниматься, корабль активировал репульсоры, начал набирать высоту...
- Славный какой юноша, - Элина не отрываясь смотрела ему вослед. - Ох, а я, невежа, так и не спросила его имени - ни тогда, ни сейчас...
- Как! Вы не знаете? - изумился сенатор (впрочем, что взять с этой глупенькой провинциалки!). - Да ведь это герой последних событий, друг и телохранитель сенатора Амидалы, ученик Оби-Вана Кеноби, - Анакин Скайуокер!
Элина так побледнела, что сенатор испугался: он не представлял себе, что делать с женщиной, падающей в обморок. Но Элина не упала. Она вскрикнула: "Ани!" - и бросилась к опустевшей платформе. Корабль уже скрылся из виду.

Анакин вёл корабль, Оби-Ван сидел рядом, полузакрыв глаза: ему было о чём поразмыслить. Вдруг ему почудилось, что его падаван вздрогнул. Кеноби открыл глаза, но ждал, когда Анакин сам обратится к нему.
- Учитель?
- Да, мой падаван?
- Мне показалось, что та девушка, сенатор от Миттуа, - помните друзей-скульпторов? - я с нею говорил только что, и сейчас мне показалось... нет, я уверен: она окликнула меня - мысленно.
- Неужели? Ну что же, некоторые люди владеют даром телепатии, даже не сознавая того.
- Но она позвала "Ани!"
- Анакин, девушкам - до определённого возраста - нравится подчёркивать свою взрослость по сравнению с юношами чуть моложе их. Тебе ли этот не знать... А впрочем, она действительно человек непростой, эта Элина деи Эсте. На досуге я порасспрошу о ней магистра Йоду: кажется, он хорошо знает её.

[Ангвен]

Когда уцелевшие корабли сепаратистов бежали или безнадёжно отбивались, а их горящий и рассыпающийся флагман, гениально ведомый Скайуокером, шёл на так называемую посадку, над Корусантом проявился республиканский челнок при республиканских же истребителях.
Налёт на столицу затмил собой все события, и о неприятностях какой-то деи Эсте успели забыть. Однако челноку позволили посадку, а истребители эскорта влились в затухающий бой.
Элина умудрилась подоспеть к зданию Сената, когда там встречали спасённого канцлера. Она бежала, прижав локоть к больному боку, но встав перед Палпатином, встретившись с ним взглядом, совершенно растерялась: зачем? Что ей было нужно?
Усталый канцлер несколько оживился.
- А! Госпожа деи Эсте! Товарищ по несчастью! Рад за вас. А признайтесь, жалеете, что вас не было на Корусанте? Вас не особенно бы расстроило моё похищение, не так ли?
Скайуокер, неся на плече как награду руку опиравшегося на него канцлера, нахмурился.
- Вы ведь знакомы? - обернулся к нему Палпатин.
- Встречались, - буркнул Анакин, глядя на Элину с недоумением, но и с зарождающийся враждебностью.
- Так представьте, мой юный герой, что однажды сенатор деи Эсте в ответ на моё предложение о сотрудничестве объявила, что я - нехороший человек.
- Она раскаивается, - тяжело обронил Скайуокер. - Не так ли, сенатор?
- Только не надо меня запугивать, юноша, - отозвалась Элина. - Не получится.
Комично это было донельзя: хрупкая пигалица, задрав головёнку, пытается вызывающе смерить взглядом великолепного героя-джедая. Окружающие не могли удержаться от смеха. Элина другим тоном, печально и значительно, проговорила:
- Да, я жалею, что не было меня здесь во время налёта. Я испытала, что такое плен у Гривуса. Я защищала бы вас, законно избранного главу Республики. И человека, попавшего в беду.
Похоже, Палпатина тронуло это заявление.
- Да вы и впрямь серьёзно, милая моя! И как бы вы меня защищали? Миттуанским оружием: стрелами, копьём, мечом? Даже джедаи ничего тогда не смогли сделать, - но всё равно, благодарю за великодушное намерение. Тем более, что я, по вашему мнению, нехороший человек.
- Я подумала: может быть, приняв мою жизнь ради защиты вашей, вы сделаетесь лучше...
- А в самом деле, - тепло и задумчиво ответил канцлер. - Хотя в моём возрасте и поздновато меняться, подобные приключения не проходят бесследно. Пожалуй, я действительно изменился, - надеюсь, к лучшему. Что же, сенатор, заключим мир?
- Если я и враждовала прежде, то не с вами, а за вас, с тем, что вас губит.
- Простите, я не понял. Видимо, я чересчур утомлён.
- Меня простите, канцлер, что задерживаю вас.
Она поклонилась.
Уходя, он обернулся и обронил:
- Моё прежнее предложение ещё в силе.
Последняя фраза была услышана сенатором Органой. И спустя некоторое время он отговорил сенатора Амидалу привлекать Элину к делегации "двух тысяч":
- Я не сомневаюсь в её порядочности, но, кажется, у неё какие-то особые отношения с канцлером. И, на мой взгляд, она чересчур наивна. Её легко обмануть. Не сближайтесь с ней, держитесь от неё подальше.


- Вы знаете, учитель, что сенатору деи Эсте вновь предложено место Советника по делам культуры?
- Не дала она ещё согласия, - сердито буркнул Йода, не поднимая головы.
Магистр Винду удивлённо шевельнул бровью.
- У нас есть уникальный шанс приставить к канцлеру обоих Избранных - и мы им не воспользуемся?
- Не джедай Элина Скайуокер. Менее ещё управляема, нежели брат её.
- Но по крайней мере она не друг Палпатину.
- Тем щепетильнее с ним будет вести себя она.
- Вы говорили об определённой мягкости её характера, податливости на доброжелательное убеждение. Не могли бы мы с вами...
- Воздействовать, хочешь сказать ты? Но кто перед нами податлив, перед Тёмной стороной устоит ли, м-м?
- Иными словами, Элина со всей своей избранностью для нас бесполезна?
- Ничего нет бесполезного, применить только не всегда умеем мы. Но поговорить необходимо с нею. Тьма сгущается; знать должны мы и друзей, и врагов, и силу их, и слабость. Не нужно приглашать её. Внимание канцлера внимание многих других привлекает. Часто в нашей библиотеке бывает она. Легко можем встретиться невзначай.
А библиотека действительно была роскошным местом для подобных встреч. Тихо, чинно, негромкие разговоры, вроде все посетители на виду - и все поглощены собственными делами.

[Rebel Dream]

Знаете, что мне вспомнилось? Отношения Люка И Леи на первых порах. Только там было наоборот - Люк такой затюканный, а Лея - крутая и властная. Люблю такое отзеркаливание в фанфикшене - эффектно и захватывает!
Я требую продолжения банкета!

[Ангвен]

Собственно, из идеи отзеркаливания всё и родилось. Чтобы в обеих трилогиях - брат и сестра, разлучённые в детстве. И Элина - зеркальная противоположность брата: нерешительная, простоватая, мягкая, не дружит с техникой...
Интересно, в который раз убеждаюсь: "То, что мы зовём истиной, зависит от нашего восприятия". Ни я, ни Элина никакой высокомерности за Йодой не приметили. Наверное, просто очень его уважаем, любим и верим в благие намерения, хотя и позволяем себе в чём-то не соглашаться. Видимо, и в Далёкой Галактике действует принцип: "Хотели как лучше, а получилось как всегда".


Винду, обдумав "щепетильность" Избранной, решил повести дело совершенно откровенно. Йода прикрыванием глаз и мановением ушей одобрил такое намерение.
- Вы многое знаете, сенатор, о событиях на Набу и гибели рыцаря Квай-Гона. Существование ситхов для вас не секрет, не секрет и ваше предназначение. Возможно, близится срок исполнения Пророчества. Вы готовы?
- К чему? Давайте уточним. Вернуть равновесие - что это значит, по вашему? Убить ситхов - одного или двоих носителей древнего знания, древней культуры? Ни в коем случае.
Всё самообладание понадобилось магистру Винду, чтобы просто спросить Йоду:
- Ваша воспитанница, учитель?..
Йода вздохнул, зажмурился, опустил ушки. Элина резонно возразила:
- А ситхи что ж, не люди? Им тоже жить хочется.
- Никогда... - Мейсу Винду пришлось приостановиться, чтобы ровно и значительно продолжить фразу, -... никогда... эти стены не слышали ничего подобного. И обещаю - не услышат. Мне остаётся только сожалеть о вашем недомыслии, сенатор. И искренне желать, чтобы пожалели и вы.
- Да. Сожаление. Жалость. Магистр, вы... да, понимаю, противно всем чувствам и всем правилам, но, магистр, на один миг подумайте... почувствуйте, каково это. Из столетия в столетие. Только двое. Среди торжествующих победу врагов. Вечная боль. Сжигающая ненависть, которую надо прятать. И страх - не за себя, а за то, что с твоею смертью оборвётся нить, и всё будет напрасно. Разве такое не достойно жалости?
Винду честно постарался представить себе это - и содрогнулся. От чего-то большего, чем просто чужой ужас. Быть может, то была тень предвиденья?
Справедливость требовала признать: да, жизнь ситха хуже всякой смерти. И их упорство... Но разве такое страшное крушение не заслужено?
- Заметим, сенатор, что большая часть ситхов истребила друг друга в междоусобицах.
- А джедаи смотрели да радовались?.. И совсем уж нехорошо было истреблять всякую память о ситхах, уничтожать все их архивы.
- Иное знание может быть опасным.
- А есть безопасное знание? Можете привести пример?
Она упрямо нагнула голову, и Винду вдруг не без яда заметил:
- Совершенная Скайуокер. Удивительно, что до сих пор никто не заметил сходства.
Вероятно, различие в росте и сложении мешало приметить одинаковый разрез глаз, одинаково русые волнистые волосы. Хищно-птичий профиль сестры и аккуратно-плакатный профиль брата не давали видеть сходства в рисунке губ, с чуть нависающей верхней, в лепке подбородков с одинаковыми ямочками.
-Что ж, сенатор, мы готовы выслушать вашу интерпретацию Пророчества. Вероятно, прощение и мир ситхам? А они тем временем берут под контроль Сенат и планомерно ведут Республику к гибели. Это вам известно?
Она моргнула. На лице отобразилась старательная работа мысли.
- Вот что я вам скажу, магистры: чтобы быть беспринципным честолюбцем и гениальным при том политиком, не обязательно быть ситхом. С другой стороны, будь он хоть трижды ситх, он - законно избранный глава Республики...
Оба магистра вскинулись. Винду понизил голос:
- Вы Палпатина имеете в виду?
- А кого же ещё? - не поняла она.
- Великая Сила!.. Сенатор, ограничивайте немного ваше воображение - и вашу личную неприязнь. Мы имеем в виду ближайшее окружение канцлера.
- А не его? - всё ещё недоумевала Элина. -  А по-моему, фигура совершенно того масштаба.
- Оставьте. Он всегда был слишком на виду. Прожектора и публичная жизнь - не для скрывающегося ситха... Да, мы с вами подошли к сути дела. Можем мы вас просить принять предложение канцлера с тем, чтобы приблизиться к тому кругу?
- Ой, да что же вы думаете: советник по культуре так и будет хвостиком ходить за канцлером? Если раз в месяц пригласит на совещание - и то хорошо. Но буду иметь в виду. Только если Палпатин что-то заподозрит и спросит прямо - я врать не собираюсь.
- Ваш стиль. Удивлюсь, если вы его прямо не спросите, не ситх ли он.
- И спрошу. Знаете, самой интересно стало.
- Допустим невозможное: он скажет "да". И что?
- А ничего. Какая разница, ситх или нет? Перед законом все равны. Вот если он сотворит что-нибудь уголовно наказуемое...
- Ситхи способны воздействовать на волю и разум, заставлять других принимать нужные им решения.
- И опять скажу: чтобы поманить алчного деньгами, честолюбца - высокой должностью, завистника - чужой неудачей, не нужно быть ситхом... Никого лучше Палпатина в этой сфере я не знаю; ну, нет - и нет, вам виднее.
- Полагаю, что так, и благодарю за доверие. Могу ли я также просить сенатора сообщать мне или магистру Йоде обо всём, что вам покажется подозрительным?
- Учуять ситха, не прибегая к Силе?
Йода подал голос:
- Не прибегая, да. Тебе скрытность требуется особая. Помни: близко тот, кто когда-то купил тебя; не мог он забыть потери. И Скайуокер в сугубой опасности, ибо именем своим напомнил ему о тебе, старшей сестре. Лакомой добычей твой несбывшийся господин должен считать твоего брата. Ради и Анакина тоже должна ты быть осторожна и внимательна.
Она кивнула:
- Буду.
Винду вспомнил, как видел в Силе Анакина, Палпатина и Оби-Вана. Там слабой тенью позади брата присутствовала и Элина. Вот уж кто сплетал неповторимую паутину глупостей и ошибок! Только странным образом её "сколы и трещинки" казались гармоничным узором, естественной частью ясного кристалла мира - тем несовершенством, которое отличает природный драгоценный камень от идеального искусственного.
- Хорошо. Будем надеяться, что Палпатин не спросит: "А не шпионка ли вы, сенатор Эсте, подосланная джедаями?"
Она усмехнулась слову "шпионка".
- Вообще-то да, смахивает на шпионаж. Впрочем, если я на кого-то... как это говорится? ... "настучу", то я же и позабочусь, чтобы с ним обошлись по закону.
Винду помрачнел. И суровым был взгляд поднявшего голову Йоды.
Винду сказал"
- Сенатор деи Эсте, спасение Республики может потребовать чрезвычайных мер.
- Магистр Винду, то, что одряхлело и прогнило, должно умереть.
Ничем другим она не могла сильнее оттолкнуть Винду. Он даже откинулся, словно она впрямь толкнула его, и не потрудился скрыть своего отвращения.
- Мне не хотелось бы считать вас врагом, сенатор. Но враг Республики, враг демократии - враг Ордена и мой враг.
- Тогда активируйте меч и готовьтесь убивать, потому что если по окончании войны канцлер (что вряд ли) вознамерится вернуть свои полномочия Сенату, я буду голосовать против. В своём нынешнем составе Сенат править не способен, править не хочет - и не должен. Лучше диктатура.
- Диктатура Палпатина?
- Во всяком случае он сильнее других и не допустит новой войны за верховную власть... Н-ну, поскольку вы меня ещё не прикончили, продолжу. Магистр, дорогой мой, разве мне не больно? Ещё до Джеонозиса Сенат зарубил три моих законопректа о чрезвычайном положении, когда можно было сформировать дееспособный орган власти именно для кризисных ситуаций. Матушка Царица Мира! Да ведь то, что сейчас творится с Республикой, происходило сотни раз на тысячах планет! Вам ли не знать? Да, это - слом эпохи, это страшно и мучительно, но это не конец. Всё продолжается.
Йода пронизывал глазами воспитанницу:
- Смириться предлагаешь ты? Бездействовать, м-м?
- Действовать по закону. Иначе... плохо дело. Иначе речь будет идти не о праве, а о силе.
Отгоняя искушение, Винду соединил руки кончиками пальцев.
- Да, не думал, во что может вылиться наш с вами разговор. Сказать, что я разочарован в вас - значит ничего не сказать.
- Знаете, у нас на Миттуа говорят: "Кусачая пся не лает".
- Я понял и благодарен за... весьма смелую откровенность.
- Ну... так мне что - принимать предложение канцлера?
- Поступайте, как сочтёте нужным.
Она вздохнула.
- Обидела я вас, да? И учителя подвела. Вы не сердитесь. Честное слово, прямой путь всегда предпочтительнее. И для чистой цели нужны чистые помыслы и чистые руки. А война портит всё и всех, даже самых лучших. Я вас люблю, магистры. Вы всё-таки не думайте обо мне плохо, хотя я здорово подорвала ваше доверие.
- Прямо-таки выдернули с корнем.
У Винду дрогнули губы - видимо, хотел улыбнуться. Как бы ни протестовал его разум, на душе было тепло. В сплетении нелепостей тихо и ровно сияла звёздочка Избранной.
Провожая её взглядом, Винду покачал головой:
- Матушка Царица Мира Миттуанская, что делает этот невинный выпасок в ящике с арахнидами, по недоразумению именуемом Сенатом?

[Rebel Dream]

Знаете, что поразительно - Винду взбесился, пардон, разочаровался, когда девушка просто не согласилась с ним! Почему-то Йоду при всей его экстравагантности идиотом никто не считал. Хотя - вечно несогласный Анакин тоже бесил Мейса. Просто иметь свою точку зрения разве нельзя? В Ордене, видимо, нельзя. Хотя дамочка-то вообще не джедай и даже не в Ордене.

Что-то я разочаровалась в Винду  

И влюбилась в вашего персонажа. Вот бы все "дураки" были такими!

"Если на вашей стороне большинство - это верный признак того, что пора меняться." Марк Твен.

[Ангвен]

Судьба Республики - уязвимая точка Винду, как для Анакина - жизнь Падме. И ему так же больно слышать от девушки-историка холодный приговор своей "возлюбленной", как Анакину больно было слышать от Йоды: "радуйся за тех, кто воссоединился с Силой, не оплакивай их". Для Винду действительно мир рушится - а Избранная не только помогать отказывается, но и грозит стать противником, а шут её знает, какой у неё потенциал... В общем, понимаю я его, понимаю. Многие на его месте без лишних разговоров пристукнули бы оппонентшу...


НОЧЬ

Отданы последние распоряжения привратнику. Магистра Винду ждали на посадочной платформе, - но тут раздалось энергичной требование впустить.
Да, не следовало забывать о Старшей Избранной. Сейчас её появление только раздражало. Помочь она, безоружная, не могла, а вот навредить... с её-то отношением к ситхам и к Республике!.. А ведь как она угадала Палпатина! Мудрость простофили?
Винду почувствовал, как девушка за воротами открылась Силе. Слабая звёздочка наливалась светом и мощью... Ого! Она взламывает ворота?!
Винду едва не взялся за меч следом за Журокком, но, спохватившись, махнул рукой:
- Отворите, друг мой. Это сенатор деи Эсте, я её... спроважу. Ах, как не ко времени...
У ворот скособочился флаер. Сенатор, до судорог боявшаяся техники, привела машину сама и, похоже, не без аварий! По лицу видно: если не знает всего, то догадывается.
- Что с братом?
- Он в зале Совета.
- Вы... идёте... всё-таки Палпатин, да?
- Вы оказались правы, сенатор.
- Я иду с вами.
- Зачем?
- Чтобы вы его не убили.
- Вы полагаете, он покорно сдастся?
- Нет, он спровоцирует вас на нападение, чтобы перед судом предстали именно вы.
- Нет, сенатор, он будет просто убивать.
- Поэтому я должна встать между вами.
- И погибнете первой.
Она помолчала, раздумывая. Качнула головой:
- Не факт.
В глубине души Винду согласился: не факт. Как она умудрялась до сих пор скрывать такой потенциал? Но тем более немыслимо подставлять её под удар.
- Сенатор, сейчас речь идёт о схватке. Мало того, что вы безоружны, вы никогда не участвовали в бою. Вы будете только отвлекать нас. Готовы стать причиной нашей гибели? Тогда - вперёд.
- Вы настроились на бой, магистр. Именно на бой. Вы ещё не поняли, что оружием Тёмную сторону не победить? Что война - это и есть Тёмная сторона?
- Джедаи защищают мир. Цивилизацию.
- Уже нет.
- Времени нет спорить! Ступайте к себе, сенатор!
- Приказывайте тем, кому вправе приказывать, магистр!
Винду со всей бережностью постарался выставить её из привратья. Она без видимого напряжения выдавила его с Журокком во внутренний дворик. Журокк всё с сомнением поглядывал на начальство. Элина вдруг закрыла лицо руками:
- Ох, что мы делаем!
"Что ТЫ делаешь", - уточнил взмокший Винду и поспешил воспользоваться моментом:
- Сенатор!.. Элина! Да, я не вправе тебе приказывать. Я прошу! Именем всего, что тебе дорого: доверься мне! Обещаю, что не уроню чести Ордена, не замараю чести джедая неправым деянием. Отпусти нас. Я могу встать на колени, для меня сейчас не существует унижения, но ты сама потом будешь стыдиться своей власти!
Да, вот чего она всегда стыдилась, так это своей власти, своего могущества, своего незаслуженного преимущества перед другими. Винду, как обычно, угадал уязвимую точку.
В последний раз.
Элина склонила голову.
- Тогда пустите меня к брату.
- Элина, ему очень тяжело сейчас, и с этим он должен справиться сам. Пойми, даже сестринское участие может быть мучительно. Ты ведь знаешь, с тобою бывало так?
Она кивнула.
- Завтра, сенатор. Завтра, обещаю.
- Да пребудет с вами Сила, магистры. Да убережёт вас моя любовь.

Не уберегла. Единственный раз магистр Винду не сдержал обещания, и вины его в том не было. Только много-много лет спустя встретятся по-настоящему сестра и брат; встретятся вскоре после того, как другие брат и сестра, разлучённые в детстве, сойдутся на одной жизненной тропе; встретятся после того, как ситхи сотворят с джедаями то, что когда-то джедаи сотворили с ситхами.
История повторяется неповторимо.

Часа не прошло, как Элина прокляла свою уступчивость. Ей не нужно было сосредотачиваться и медитировать, чтобы почувствовать, что происходит. И так же, как давно, на Миттуа, изломанной, в бреду ей открылась смерть матери и ХУЖЕ ЧЕМ СМЕРТЬ брата, так и теперь она издали познала падение Анакина, гибель магистров и торжество ситха.
Она заметалась. Она знала правду о том, что произошло в покоях канцлера, но как объявить об этом, как опровергнуть факт нападения на главу Республики, как восстановить доброе имя Ордена? А Палпатин наверное уж позаботился о доказательствах.
Ох, нет. Это простой негодяй будет заботиться о благовидности своих действий. А владыка ситхов, облечённый властью, станет УБИВАТЬ ДЖЕДАЕВ. Всех, до кого сможет дотянуться. Как валок, ворвавшийся в хлев.
Пришедшее на ум миттуанское сравнение подсказало: ХРАМ. Теперь - обезглавленный. Встревоженный, неуверенный Журокк. Дети.
Элина схватила мантию, подержала, бросила. Кого остановит её звание сенатора? Клонов, получивших приказ? Анакина? Её передёрнуло. О нём она не могла думать. И не знала, что будет делать. Но нужно было лететь. Туда.
Она надела тёмный тренировочный костюм, который брала на занятия в Клуб любителей старинного оружия. Тёмным шарфом обвязала голову, подобрав волосы. Пятернёй влезла в баночку с тушью (она немного красилась, как все миттуанки) - и несколько раз наискось мазнула по лицу.
Платформа, где стял её "учебный" флаер, располагался прямо под балкончиком. Всего четыре этажа. Не напряг для джедая. Сущий пустяк для Избранной.
Даже если она панически боится высоты и до сих пор ничего не могла с этим поделать.
На самом деле это было мучительно. Да, она доверилась Силе, и Сила бережно несла её, Но Элина была как под пыткой. А ещё нужно было вести флаер. Очень быстро. По оживлённым улицам. И придумать какой-то план действий.
Её трясло.
Она открылась Силе, наплевав на то, что её могут засечь оба ситха. Скорбная, неуклонная, - вот какой она стала, погрузившись в величественный поток и позволив ему течь сквозь себя. Она различала музыку сложного, безмерно сложного хора Жизни, вслушалась в диссонансы, успокоив сердце, не морщась, - и приготовилась вплести в этот хор свою мелодию.

[Ангвен]

- Стой! Назови себя!
- Вам не нужно знать моё имя.
- Нам не нужно знать её имя.
- Приказ: провести меня внутрь.
- Приказ: ты и ты, - провести её.

Ты владеешь Силой настолько, насколько владеешь собой. А как владеть собой, когда только что ПЕРЕЖИЛА резню, если ПЕРЕЧУВСТВОВАЛА испуг, обиду, боль гибнущих детей, чёрное отчаяние рыцарей, защищавших их до последнего вздоха? "Нет эмоций, только покой", - диким оскорблением стала заповедь.
Анакин! Те узы, что связали их в час смерти матери, теперь соединяли Элину с провалом, клубящимся Тьмой, с агрессивным, всепоглощающим "Я". Осталось ли там, в глубине, что-то от её брата? Может быть. Абсолютно переродиться в одночасье нельзя. Но заглядывать в этот провал она сейчас не могла. То были ужас и отвращение, возведённые в степень физической невозможности. Материя и антиматерия.
Она чувствовала впереди что-то живое - не клонов - и шла, не задумываясь о направлении. Два солдата её конвоировали: сперва с тупой бодростью, а теперь... Что-то они сбились с шага, переглянулись, одинаковыми движениями потянулись к комлинкам, одновременно направляя бластеры на Элину. Но тут впереди послышались мелкие шаги, никак не могущие принадлежать ни клону, ни джедаю. Солдаты распрянулись каждый к своей стороне коридора, ближайший, применив удушающий захват, притиснул Элину к стене, полагая, вероятно, что контролирует хрупкую неизвестную, и оба приготовились стрелять.
Показавшаяся из-за поворота изящная старушка в одеянии Храма выбросила вперёд раскрытую ладонь одновременно с рывком и похожим жестом Элины. Солдат отбросило и ударило; доспехе уберегли их от смерти, но не от тяжёлой контузии.
- Сенатор! - строго обратилась Джокаста Ню к Элине (узнала, конечно, завсегдатая библиотеки). - Неужели вы не можете прекратить это безобразие?
Из-за её юбки выглянул ребёнок: маленький родианец. Зелёная головка перевязана лоскутом.
- Госпожа Ню, я теряю силы. Я долго не продержусь. Кто-то ещё уцелел?
Архивариус склонила голову, прислушиваясь.
- Далеко. Не пробиться. Не успеем.
Обе женщины вздрогнули.
- ОН идёт сюда, - пробормотала Элина.
Она подошла и взяла малыша не руки. Некстати подумалось, что она не брала на руки детей с тех пор, как мать запретила ей таскать Ани: годовалый крупный бутуз был тяжёл для восьмилетней заморышки.
Джокаста очень внимательно поглядела на Элину, погладила воздух тонкими пальцами.
- Ах, вот как, вот оно как... А этот мальчик, Анакин, - кто бы мог подумать?..
- Идёмте, госпожа Ню. С ним я не могу встречаться, но вывести вас отсюда сил и сноровки хватит. Надеюсь.
- Спасайте ребёнка, сенатор. А я... Они вломились в архивы, вы подумайте! Ну, я намерена хоть что-то спасти.
- Госпожа Ню, ваша жизнь драгоценнее всех библиотек на свете.
- Я так не считаю, - она царственно вскинула подбородок. - Исполняйте свой долг, сенатор, а я исполню свой.
- Госпожа Ню!
- Да пребудет с вами Сила, сенатор.
Она уже плыла прочь.
Ребёнок сползал вниз: Элина по неумелости прихватила его неловко. Вспомнив миттуанских островитянок-така, Элина посадила было, обняв одной рукой, малыша себе на бедро, но, увы, её скромные формы не шли ни в какое сравнение с пышными роскошностями солнечных южанок. Тогда она просто взяла родианца на закорки.
- Сможешь держаться? Сам? Крепко? Мне руки могут понадобиться.
Тихий, терпеливый, послушный ребёнок вцепился в неё, как младенец-вуки в мамкину шерсть; присоски на пальчиках оказались кстати.
Знание: что делать, - уже существовало; Элина лишь открылась ему. Нужно было ПРОСТО увидеть в Силе это событие: своё спасение. И оказаться в нужное время в нужном месте. Этого Сила за неё делать не станет. Хотя помочь - поможет.
Элина двинулась в нужном направлении, зная, что придётся разбираться с пятёркой клонов.

Это случилось в преддверии одной из башен, в довольно просторном зимнем саду. Тихо журчащий фонтанчик, неяркие цветы и камни, утопающие во мху, лампы, подобные лунному свету, скульптурная группа, изображающая семейство каких-то изящных копытных... Элина ссадила малыша, спрятала его в переплетениях бронзы, сама шагнула за скупо озарённый тёмный ствол раскидистого дерева... Не заметят?
Но у этих был сканер, отлавливающий живое. И когда они направили оружие на ребёнка, ей пришлось драться. Безоружной? Да ведь с нею была Сила! Элина даже не помыслила завладеть бластером. Зачем? Кроме чистой Силы, были камни, куски дёрна, вода... На самом деле это оказалось просто. Только вот эта свежесть... прохлада... холод... лёд... И лёгкость. Бездумная. Всё делалось само собой.
Последний сбит с ног, придавлен. Элина сделала когтящее движение пальцами - кирасу клона вспороли пять невидимых лезвий. Вцепиться глубже, вырвать сердце...
Её что-то ударило. Детский вскрик ужаса. Она оглянулась. Родианец сжался в комочек, мордочка его жалобно кривилась.
Элину ошпарило неимоверным стыдом. Обдало болью, отчаяньем искалеченных и умирающих. Не думая, она дёрнулась к своим жертвам, как совсем недавно кинулась бы к любому раненому: помочь.
Один из клонов, весь в крови, со стоном перевалился на бок, приподнял бластер. Оружие качалось и плыло. Но выдернуть его оказалось нелегко.
Клон откинулся и затих: он сделал всё, что мог.
Элина опустилась на колени перед ребёнком.
- Прости. Не бойся. Я больше не буду. Никогда. Обещаю. Иди ко мне.
Она не смела воззвать к Силе: боялась соскользнуть на Тёмную сторону. Вот как это, оказывается, бывает! Незаметно. Но придётся решать, и тотчас. Жизнь ребёнка - с одной стороны. Опасность перерождения - с другой.

Дарт Вейдер не дал ей медлить. Элина едва разминулась с ним, скользнув в башню. Усталый, пресыщенный новыми ощущуениями, ситх лениво посмотрел вослед топочущей команде с огнемётами. Обойдутся без него. Лифт блокирован, верхнюю площадку контролирует десантный бот. Не сожгут, так задушат дымом или пристрелят.
Он прошёл к месту бойни. Хм... Сурово. Немного беспокоило то, что он не знал, КТО это. Всех магистров он распознавал в Силе - никто из них. Даже своим небольшим опытом он чувствовал в этом враге некоторую размашистость, смазанность мощи, без тонкости и чёткости, свойственной мастерам. Кто-то из новоприбывших? Он и без того подозревал, что с тех пор, как Палпатин ввёл его в Совет, многое в Ордене стали решать за кулисами, в частности, назначения и перемещения многих рыцарей. Он слышал о неком слепом Джереке, рыцаре уникального дара, - сожалели, что в эти тяжёлые времена он в дальней экспедиции, и связи с ним нет...
Но выживший солдат говорит: женщина. И... о, как он сразу не заметил: никаких следов меча! Она безоружна? И не завладела бластерами клонов? Она дура или с Кореллии? Или с Миттуа, когда на то пошло?..
Но даже сейчас он не связал таинственную женщину с Элиной деи Эсте, сенатором от Миттуа. Той, что когда-то окликнула его: "Ани!"
Только повёл плечом, чувствуя, как эта "дура" дистанционно рвёт изоляцию и провода управления башенным лифтом, надламывает и обрушивает за собой лестничные пролёты.
Пожалуй, следовало бы вступить в игру и ему, противник-то достойный. Ну, поглядим...

А Элина привалилась боком к стене винтовой лестницы, задыхаясь от дыма и жара, не чуя ног. В этот миг не было в Храме никого слабее её. Полное опустошение - и негасимый огонь вины. Она потеряла себя, потеряла Силу, ей было хуже, чем тогда на Миттуа, в храме Царицы Мира, когда она испугалась, что не удержит рухнувшую кровлю - и не удержала.
Она всхлипнула и закашлялась. Что-то ткнулось ей в губы. До неё дошло, что малыш уже несколько времени осторожно возился у неё за спиной, а теперь...
Он дал ей маленький дыхательный аппарат. Молча. Она так и не слышала от него ни слова. Понял ли он её? Поверил ли? Простил ли? Или просто - маленький джедай - исполняет долг сильного по отношению к слабому?
- Спасибо, - сказала Элина. - Будем дышать по очереди.
Она закинула руку назад, ласково потрепала ребёнка по гривке-гребешку. Вряд ли он сознаёт, что спас её. Будь она одна - могла бы сдаться. Малыш помог ей вновь обрести себя, дал решимость до конца бороться с Тьмой - и в своей душе, и вне её. Элина чистосердечно отказалась проигрывать.
Она была из Скайуокеров.

[Ангвен]

Храм блокировали плотно, однако без показного размаха: привлекать излишнее внимание к операции Палпатин не хотел и послал, посоветовавшись с Анакином, ограниченный контингент из элитных частей. Господство в воздухе обеспечивали всего два СНДК; при необходимости была готова к вылету эскадрилья АИРов. СНДК в самом начале штурма зачистили посадочные платформы Храма, уничтожив все летательные аппараты и высадив немногочисленный десант. Один СНДК остался на платформе, другой барражировал над башнями. Луч его прожектора то облизывал стены, то путался в клубах дыма, где багровые отсветы мешались с копотью и голубоватым слепящим огнём, а порой обесцвечивал лазерный выстрел.
Получив сигнал от лорда Вейдера, СНДК направился к верхушке одной из башен. К тому времени на его борту оставались только прилот и стрелок - и половина боезапаса. Можно было зависнуть напротив верхней площадки башни и просто ждать. Разрушить основательную постройку ни ракеты из лёгких установок, ни противопехотные орудия не могли, но хорошо прожарить, когда там появится кто-то живой - это да.

Двалцать ступеней - десять вдохов - отдать дыхательный аппарат - двадцать ступеней... Элина совершала невозможное. Ни для кого. Поднимаясь, она мыслью-ниточкой тащила там, под затихающей грозой, свой брошенный флаер к вершине башни. Она не знала, какие сенсоры стоят на подстерегающем СНДК и как они отреагируют на мёртвую машину с отключенной - вплоть до навигационных и охранных систем - элекртоникой. Надеялась, что никак не отреагируют. Или отреагируют неадекватно.
Она вышла на новый уровень взаимодействия с Силой. Она чувствовала, что, черпая мощь полной горстью, она как берёт, так и отдаёт. Одарённая милихлорианами щедрее других, Элина сама излучала Силу, преобразуя, сколько ей надо, в мускульную и нервную энегрию, а остальное возвращая миру - всем. А можно сказать, наверное, что она изменяла реальность вокруг себя: превращала её в мир, где человеку свойственно двигать горами.
Она заранее спустила с рук малыша, оставив его в задымлённом жерле лестницы метрами четырьмя ниже, и поднялась на площадку, мгновенно превратившуюся в ад. Но и была адом она всего мгновение. Тонкая электроника СНДК взбесилась, орудия поперхнулись, репульсор засбоил. Машина осела на корму, выпустила ракету в белый свет как в кредитку, и заскользила к земле. Экипаж, боровшийся до последнего мига, вынужден был катапультироваться.

Дарт Вейдер, отбросив сомнения, ринулся к уцелевшему СНДК. Он старался настроиться на врага, зацепить его намертво, как когда-то зацепил наёмницу-оборотня, но что-то мешало. Его воля оскальзывалась, как на льду. Только сенсоры - не он сам! - засекли репульсоры флаера, невесть откуда взявшегося, и две жизненные формы на его борту.
А вот Элина оглушительно ощущала приближение брата. Он опередил её, взмыл, перекрыв курс, и она бросила флаер прочь, назад, в безумную петлю, - и по прямой в створ между двумя младшими башнями и башней главной. СНДК в этот створ не вписался бы. Дарт Вейдер сделал всё, что мог сделать Аанин Скайуокер, чтобы обогнуть башни с минимальной потерей скорости. Но иногда недостаточно быть даже гениальным пилотом. Не успел СНДК выйти на позицию огня, как беглый флаер нырнул в уличный поток.
Дарт Вейдер не был политиком и не задумался бы сжеть пол-Корусанта ради убийства двух джедаев. Протсо не был уверен, что его повелитель это одобрит.

- Я чувствую твой гнев и досаду, мой юный друг. Что произошло?
Ого! Даже Оби-Ван не держал его на столь коротком поводке!
- Двоим удалось прорваться в город и затеряться.
- Ты слишком утомлён. Вспомни, чему я тебя учил. Восстанови силы. Не тревожься о беглецах: далеко не уйдут. Но постарайся завершить дело... без помарок.
- Да, учитель, - машинально буркнул юный ситх, как совсем недавно бурчал на придирки Оби-Вана.
Сравнение напрашивалось против воли. Да, новый учитель - не палли в сропе. Но за всё приходится платить. А могущество - не как инструмент, а само по себе, - восхитительная вещь, оказывается...

Нить оборвалась. Спасение Элина провидела лишь до этого момента. Что дальше? Одно дело - промелькнуть по оживлённым даже в ранний час улицам, другое - явиться в посольство Миттуа в таком виде и с таким пассажиром. Не исключено, что в Храме её всё-таки опознали.
Растерянность на пошла на пользу её водительским способностям. После одного особо рискованного торможения какой-то юнец в дорогой открытой машине, возвращавшийся, видно, из ночного клуба, сипло возгласил:
- Ты дура или с Кореллии?
- Дура, - исчерпывающе ответила она. - Спасибо за подсказку.
Кореллия! Вот где способны на безумства и не удивятся сумасшествию других.
Элина торопливо задала поиск и взглянула на карту. Удача, Царица Мира или кто там безмолвно руководил ею, - не подвели: до посольства Кореллии было рукой подать.

[Ангвен]

Кореллиане оправдали свою репутацию на двести процентов. Ну где ещё служащий посольства, увидев перед широким балконом резко осаженный помятый и закопчённый флаер, услышав от размалёванной и окровавленной девицы в чёрном: "Ребёнка укроете?", - где ещё служащий, не дожидаясь разрешения от руководства, просто снимет защиту и скажет: "Заезжайте. Быстро!"?
Правда, в просторной комнате отдыха с диванчиками и фонтанчиками (в один из которых и шмякнулся флаер) сразу появились профессионально-доброжелательные люда в штатском, предложившие гостье не волноваться и чувствовать себя как дома.
КорБез - и на Корусанте КорБез.
Элина из флаера выползла, продемонстрировала, что в её облегающем костюме оружие спрятать негде, и терпеливо ждала, опустив ладони на плечи ребёнка в одежде джедая. Ждать пришлось недолго. Охранники подобрались.
Элина ожидала увидеть посла Кореллии, но вошёл сенатор Гарм Бел Иблис - осунувшийся, с воспалёнными глазами. Несколько мгновений он всматривался в Элину.
- Сенатор?.. Вы не объясните мне, что происходит?
И прежде чем Элина ответила, обернулся к охранникам.
- Это не провокация. Вы свободны. И попросите зайти Сену.
Охрана удалилась медленно и нехотя. Кореллиане равно склонны как к чрезмерной решимости, так и к чрезмерной подозрительности: у них это как-то уживается.
Видимо, давая Элине время опомниться и собраться с мыслями (а Царица Мира видит, как она в этом нуждалась!), Бел Иблис подошёл ближе, присел перед малышом, взял его длиннопалую зелёную ручку:
- Ты среди друзей. Ты и сам чувствуешь это, правда?
Маленький джедай кивнул.
Вошла невысокая девушка, похожая на мальчика.
- Это Сена. Очень надёжный человек. Можете доверить ей своего подопечного. Слово чести... Хм... Единственная порука в наши времена.
Бел Иблис поднялся. Сена, скупо и понимающе улыбнувшись, поманила к себе ребёнка. Родианец поднял голову. Его глаза, подобные гранёному аметисту, затуманились. Элина поцеловала его в носик-рыльце и подтолкнула к Сене.
Сенаторы остались одни.
- Итак... Что происходит в Храме?
- Резня.
- Вплоть до... - он указал глазами вслед ребёнку.
- Да.
- Членов Сената оповестили о мятеже, попытке переворота, покушении на жизнь канцлера... Это, конечно, ложь?
- Не совсем.
- То есть?..
- Совет Ордена принял решение об аресте канцлера. Вероятно, были и планы роспуска недееспособного Сената.
- И что помешало джедаям арестовать канцлера? Не охрана же?
- Сам канцлер. Он убил их. Четверых лучших бойцов Ордена, включая магистра Винду.
У Бел Иблиса расширились глаза.
- Что вы говорите?!
- Канцлер - ситх. Лорд-ситх. И нас ждёт возрождение империи ситхов.
- Ну, это мы посмотрим, - вскинулся кореллианин. - Хотя... Он действует с одобрения Сената, и весьма трудно что-либо предпринять. Едва оппозиция выйдет за рамки существующих законов...
- Она разделит участь джедаев.
Что-то заставило Бел Иблиса спуститься с высот судеб Галактики к своей ободранной, несчастной коллеге.
- Во имя всех богов Кореллии! Вы были в Храме? И вырвались оттуда? И вывели ребёнка? Поистине, надо быть миттуанкой... или джедаем? Ведь вы не присутствовали при той попытке ареста? Если вам известны планы руководства Ордена, вы в нём, мягко говоря, не чужая?
- Я ни дня не состояла в Ордене. Сенатор, некоторых вещей вам лучше не знать. Вы ведь мне всё равно доверяете?
- Позорно было бы обмануть ваше доверие.
Он протянул руку и пожал её исцарапанную ладонь осторожно: то ли боясь причинить боль, то ли опасаясь скрытой силы.
- Флаер разберут на части и уничтожат. Надёжные документы и легенду мы для вас сфабрикуем, и скрыться поможем.
- Я бы... осталась. Вдруг меня всё-таки не опознали? Если есть хоть малейшая возможность, я хотела бы вернуться на своё место. Только мне надо вымыться и переодеться.
- Милая, как вы себе это представляете? Как вы покинули аппартаменты?
- В окно. Ночью.
- Оповещение о мятеже переслали всем сенаторам около двух часов назад. Службе Безопасности Сената уже известно, что вас не было на месте. Как вы всё это собираетесь объяснять?
Она пожала плечами. В глазах Бел Иблиса загорелась кореллианская сумасшедшинка.
- Если бы вы согласились... пожертвовать своей репутацией целомудренной неприступности, я мог бы вас отвезти на своём флаере и на прощание нежно поцеловать в щёчку на глазах у всех, кто пожелает смотреть. И с мерзким самодовольством в мужской компании поведать, как мы с вами всю ночь провели за чтением Кореллианской Книги Богов. Надеюсь, ССБ будет слишком занята, чтобы расследовать сенаторские шашни.
Не без удовольствия он наблюдал, как она заливается краской, но именно любуясь, без злорадства: есть же и в нашем сволочном мире искренняя стыдливость и истинная чистота!
Наконец ровным голосом Элина ответила:
- Мне до сплетен и пересудов дела нет. Но если всё откроется, то вам плохо придётся. И у вас семья. Как я могу позволить внести хоть тень разлада между супругами!
- В моей семье меня знают и мне верят. Что же касается опасности, то разве я могу сравнивать свой риск с тем, как вы рисковали сейчас? Кончено, и даже не спорьте. Решено. Марш в ванную. Водные процедуры, пластыри, макияж и тому подобное. И чуточку выпить - да, знаю, но от вас должно попахивать алкоголем. Разговор окончен. Извольте слушать хозяина дома, как заведено у вас на Миттуа.
Не хуже покойного Винду кореллианин попал в уязвимую точку. Силы Элины были на исходе, и она покорилась.

[Rebel Dream]

Ну до чего же вкусно! Кадры сменяются, как в динамичном бестселлере - от страшной сцены в Храме до обалденного эпизода с Иблисом. Ай-яй-яй, Коррелия...
Шикарно!