Данная вещь написана буквально часа за два-три в состоянии, которое примерно можно описать как романтично-грустно-философское...
Жутко прагматичным людям советую не читать... смертную скуку нагонит... в лучшем случае
А тем, кто все-таки прочитает, надеюсь, хоть чуть-чуть понравится...
***
На пороге вечности
Всё было как прежде, но и совсем иначе. Так же пели птицы, благоухали цветы и сверкали на солнце водопады, но пение становилось более звонким и удивительно понятным, благоухание обволакивало, а блеск водопадов был ослепительным, необыкновенно прекрасным…
Вся Вселенная стала удивительно ясной, понятной, не осталось сомнений и вопросов. Весь мир был вокруг
него, но и
он сам стал сосредоточением всего мира…
На каждый
его шаг высокая трава откликалась мелодичным шуршанием, каждый цветок, казалось, улыбался
ему. Всё было таким знакомым, родным… Ноги сами выбирали дорогу, идеально помня ее, несмотря на столько прошедших лет. Столько лет…
он грустно улыбнулся. Что это было? Целая жизнь, вечность или, на самом деле, лишь мгновение, не больше… а настоящая жизнь только сейчас и начинается?… Ответа
он не знал. Несмотря на то, что теперь
ему были доступны все вселенские тайны, все тайны Силы,
он действительно не знал ответа, не нашел его… пока…
Перед глазами вставали призрачные образы воспоминаний и события, виденные
им в красном свете, свершившиеся за последние двадцать три года…
его деяния… Они были ужасны и жестоки, от них холодела в жилах кровь… Но чем дольше
он шел, чем больше вдыхал аромат цветов и трав, эти воспоминания стирались и становились едва уловимыми, как давно забытый кошмарный сон… И с порывом теплого ветра ушла из его сердце боль за эти ужасные года. Двадцать три года, бывшие ровно половиной
его жизни…
…
Он остановился и вздохнул полной грудью. Полжизни
он дышал не своими легкими, а вживленным механизмом, но не смотря на это
он так и не забыл запах полевых цветов. Нагнувшись,
он сорвал маленький желтый цветок. Эти цветы были здесь повсюду, они то и разливали в воздухе бесподобный сладковатый аромат… Рядом недовольно фыркнуло крупное толстое животное. Оно нацелилось закусить именно этим цветочком, а его сорвали прямо таки из-под носа. Коричнево-золотистая шкура шаака (так назывался зверь) лоснилась на солнышке, повернувшись спиной к цветочному «вору», он потопал дальше подыскивать себе новый аппетитный цветочек. Смешное животное этот шаак, но доброе и ласковое, хотя бывает и строптивым… На нем так весело кататься… особенно
вдвоем…
Память услужливо подкинула новую часть воспоминаний. Они были совсем иными. Четкими, яркими и удивительно счастливыми. Освещенные ярким солнечным светом и озвученные звуками
ее голоса… Самые счастливые годы
его жизни… Хотя нет, это то и была жизнь, истинная жизнь, а потом… Теперь было совершенно ясно, что
он действительно умер двадцать три года назад, в самом расцвете молодости и счастья, в свои двадцать три года, одновременно с
ее последним вздохом… Мысль о
ее смерти полоснула по сердцу раскаленным кинжалом. Даже теперь, когда смерть была всего лишь продолжением жизни, ее улучшенным отражением в Силе, (хотя может это жизнь на самом деле только калька с истинного существования в Силе?) даже теперь мысль о перенесенных
ею страданиях была невыносима… Сила простила
ему все свершения и помогла простить самого себя, ведь
он был всего лишь пешкой в руках злого гения. Но боль, причиненная
ей… этого никто не мог изъять из
его сердца и памяти, никто не мог даровать прощение…
Он и не заметил, как вышел на дорожку, выложенную светлым камнем, и приведшую
его к мостику, аркой перекинутому через прозрачный ручей, в котором плавали разноцветные рыбки. Бортики моста были увиты цветами и лианами, столь характерными для здешних мест… Сквозь деревья, растущие впереди, показались воды озера, ослепительно блестящие на солнце, а затем… затем стали видны стены величественного и красивого здания. Стены его
дома… Ненадолго остановившись
он стал любоваться открывающимся пред глазами видом… За последнюю половину
его жизни ни одно место в Галактике так и не стало его настоящим
домом… Когда-то давно, очень давно, когда он был еще маленьким мальчиком, у него был дом, была мать… Потом… нет, столица так и не стала ему родной, Храм Джедаев так и не стал
домом…
…
Он поднялся по каменной лестнице, завернул за угол, все было столь знакомым, и вышел на широкую террасу, нависающую над озером… теперь
он был
дома…
Он недолго прожил здесь, но это было поразительно счастливое время.
Он улыбнулся.
Дом… на самом деле
дом всегда был там, где была
она. Все равно будь то особняк в Озерном Краю, или
ее апартаменты в столице, или даже если это звездный корабль, на котором они путешествовали по Галактике, все равно… Это
дом, ведь этот дом полон кристально чистой, истинной любви, нежности и надежд. Мечтаний и планов на будущее, будущее, которому не суждено было осуществиться, мечты, которые
он сам разбил на тысячи осколков…
…
Его жена,
его любовь,
его жизнь…
Она была его семьей, которой так и не смогли стать соратники джедаи… Они были друзьями… Все они где-то здесь, единые с Великой Силой, и все конечно же будут рады видеть его, будут приветствовать его возвращение на сторону Света. Простят… Конечно
он скоро увидеться со всеми ими… Но не сейчас… позже…
…Где-то на горизонте, нависая над озером, возвышались горы и отражались в зеркальной глади неподвижной воды. Положив руки на нагретый солнцем бортик террасы
он взглянул на свое отражение… Из озера на него смотрел светловолосый молодой человек с яркими голубыми глазами. На лице его не было шрамов, не было печати прожитых лет и перенесенных страданий.
Он улыбнулся и поднес к лицу цветок, который все еще держал в правой руке, в
его родной руке, а не в механическом протезе. Тонкий аромат, источаемый цветком, был похож на песню, песню, которую
она так любила петь, гуляя по здешним местам. Мелодия быстро всплыла в
его воспоминаниях, и
он стал тихо-тихо ее напевать…
…И вот
ему уже казалось, что
она поет вместе с ним.
Ее голос становился все ближе и ближе… А когда
он перестал петь
ее голос не умолк. На каменной лестнице послышались
ее шаги. И, закрыв глаза,
он в полной мере ощутил
ее присутствие, и тут же на него нахлынуло столько эмоций, что стало трудно дышать.
Он повернулся спиной к озеру и стал пристально вглядываться в ту сторону, откуда доносился звук
ее шагов…
Она была уже близко… вот сейчас завернет за угол…
На террасу вышла молодая женщина с букетом полевых цветов в руках. Она остановилась и несколько мгновений безмолвно разглядывала гостя. Потом, глубоко вздохнув, казалось, сдерживая слезы, прошептала одними губами:
"Эни…"…
Он хотел подбежать, заключить
ее в свои объятья, расцеловать, прикоснуться к каждой частичке ее тела, ее души… Хотел, но не мог пошевелиться.
Он лишь стоял и смотрел, смотрел на эту женщину, ставшую еще прекраснее, чем раньше, хотя это и сложно было себе вообразить.
Он смотрел, любовался
ею…
он снова, впервые за столько лет, снова видел
ее…
Она глубоко вздохнула и улыбнулась, из глаз скатилось несколько слезинок, оставив влажные следы не
ее щеках.
Она сделала шаг навстречу
ему и протянула руку… Это развеяло то, что сковывало
его. В долю секунды
он подбежал к
ней, упал перед ней на колени и, обняв за талию, разрыдался. Это были слезы очищения, освобождающие, окрыляющие
его душу… Дарующие ей полное прощение…
Он видел,
он чувствовал как
она тоже опустилась на колени, как обнимала
его, как плакала и смеялась одновременно…
Он слышал как
она шептала:
"Энакин… мой Эни…" – и целовала
его.
И
он целовал
ее, ее губы, глаза, щеки, лоб и носик…
Он чувствовал
ее… мог осязать ее… слышать ее голос… видеть ее прекрасные глаза.
Он посмотрел в
ее лицо и увидел на нем счастье, вперемешку со всей бурей эмоций, переживаемых ею, все это отражалось в ее улыбке, в поразительном блеске ее глаз, в ее, теперь уже действительно, неземной красоте…
"Падме…" – прошептал
он и закрыл глаза. Удивительное умиротворение окутало
его, и
он почувствовал Великую Силу так, как никогда прежде. Теперь это была не паутина окутывающая весь мир, это была равномерная, цельная пелена, пронизывающая все и являющаяся всем… Мысленно
он увидел восход двух солнц-близнецов, как когда-то в детстве, и увидел женщину любующуюся им. Это была его мать… Рядом с ней стоял мужчина с серьезным лицом и удивительно любящим сердцем, полюбивший рабыню и сделавший ее своей женой. Лишь однажды они расстались, виной тому была ее смерть… Теперь они снова были вместе… Они были счастливы, и
Энакин был счастлив за них… и за себя. Очень скоро
он навестит их, сможет снова обнять свою мать… Но не сейчас… чуть позже…
Энакин открыл глаза и понял, что теперь
он окончательно постиг этот мир и создающую его Великую Силу. Все вокруг приобрело еще больше цвета, яркости, сияния…
Он посмотрел в лицо
Падме и увидел в
ее глазах весь мир, и понял, что теперь
она так же едина с Великой Силой, так же ощущает ее и понимает, как и
он… Что нет в этом мире ни джедаев, ни политиков; ни богачей, ни рабов; нет смерти и нет предательства, нет лжи и нет боли. А есть лишь настоящая дружба и истинная, не умирающая любовь…
Энакин Скайуокер встал на ноги и помог подняться своей жене…
Они наконец-то были вместе, и теперь ничего не могло разлучить
их.
Им надо было столько сказать друг другу… Но
они лишь молча смотрели друг другу в глаза… В конце концов, зачем торопиться? Ведь теперь у них в запасе целая жизнь… Жизнь равная вечности…